Вы не вошли.
Страницы 1
Газета "The Guardian", 31 марта 2007 г. Все началось, когда я был студентом медицинского ВУЗа. Нас готовили к этому постепенно: сначала мы смотрели видео опытов, проводимых на кроликах, без использования анестезии и записывали результаты. Позже мы сами стали ставить эксперименты на лягушках. Мы уделяли этому много времени, но спустя 15 лет я помню всего лишь физиологические принципы, которые мы узнали из тех опытов. Тогда казалось, что цель оправдывает средства.
Когда я начал заниматься исследовательской деятельностью, мне пришлось пойти на курсы, где обучали, как обходиться с животными, находящимися под действием анестезии, и как гуманно убивать их.
Опыты на животных жестко регламентированы в Англии: необходимо иметь лицензию из Министерства Внутренних Дел, пройти экзамен и практический тест, чтобы доказать свою компетентность. Курсы были чудовищные. Нам показывали фильмы о том, как люди в масках и лабораторной одежде бьют животных о стол и ломают им шеи, а потом мы спокойно обсуждали этику, будто это вообще имело место в ходе опытов.
Когда я начал работать в исследовательской лаборатории, настала моя очередь действовать. За нами строго следили, никто не принуждал убивать животных, до тех пор, пока мы не были уверены, что в состоянии сделать это правильно. Вообще убийство в ходе опытов было делом само собой разумеющимся. Я слышал отчаянный стук сердца морской свинки, которую ловил для эксперимента; из нас двоих она была не единственной, кто нервничал. Потом я просто делал это... Бил ее головой о стол, чтобы оглушить, перерезал горло, и она умирала от потери крови. Никогда не забуду звук разбивающегося о стол черепа. Прошло 10 лет, а я по-прежнему вздрагиваю, если слышу что-нибудь похожее.
В некоторых лабораториях исследователи осознают причиняемую боль, поэтому вводят животным смертельную дозу обезболивающего. Но это сильно сказывается на состоянии животного, что способствует получению неправильных результатов в ходе эксперимента. Поэтому наш способ - удар по голове, такой, что слышно как раскалывается череп.
Шло время, становилось проще. То, что раньше меня приводило в ужас, стало теперь вполне нормальным. То, что я бил головой о стол морских свинок и перерезаю им горло, меня больше не беспокоило. И, кажется, не беспокоило никого вокруг. Коллеги говорят, что наиболее естественный способ пережить это, что бы продолжать - это найти для себя самого разумное объяснение происходящему. Друзья допускают, что я, должно быть, занимаюсь какими-то действительно важными медицинскими исследованиями, чтобы оправдать мои действия, и что я на пороге открытия средства для лечения ВИЧ или порока сердца. Но правда в том, что исследование может быть как успешным, так и неудачным, иногда оно всего лишь подтверждает уже имеющиеся результаты, что позволяет судить бесполезности уже имеющихся открытий.
Однажды здание, в котором я работал, было блокировано борцами за права животных. Защитники животных попали в тюрьму и объявили голодовку. Их сторонники распространяли список с именами ученых, которые будут убиты в случае, если кто-нибудь из голодающих умрет. Мы были окружены стальным забором и конными полицейскими с мрачными лицами. Но иногда, когда появляется враг, против которого нужно объединиться, становится проще не задаваться вопросами о том, что ты делаешь. И если ты во что-то втянут, выпутаться очень сложно.
После трехлетней исследовательской работы, я перестал этим заниматься. Я стал тем, кто без зазрения совести ежедневно убивал животных и считал это вполне нормальным, хотя это и не соответствовало характеристикам человека, которым я хотел быть.
Прошел год с тех пор как я закончил проводить опыты, и снова взял в руки морскую свинку. Я не рассказал ее владельцу о том, чем занимался раньше. Я чувствовал страх, что я вдруг возьму и ударю бедное животное об стол. Но я этого не сделал и утаил тот факт, что у меня тряслись руки, когда я отпустил свинку.
Я считаю, что я исправился. С тех пор я убил двух животных: дикую птицу, которая потеряла ногу, и ползала, вся покрытая личинками, и полу-мертвого кролика со слизистой дистрофией. Потом меня вырвало от осознания ужаса совершенных мною поступков. Но то была нормальная реакция, и я этому очень рад.
Оригинал статьи на английском языке: http://www.guardian.co.uk/weekend/story … 54,00.html
вечная жизнь действительно существует: вечная жизнь происходит с нами сейчас — ведь сейчас неподвластно времени.
Не в сети
vsyo verno! ubiystvo - vsegda ubiystvo!
Luck
Не в сети
очень хорошо, что человек не побоялся бросить работу, или смень насиженное место, прислушавшись к себе
чудеса есть!
Не в сети
Когда прочитал про морскую винку плакать хотелось, а ведь она у меня тоже есть, и этот маленький миленький грызун не заслуживает чтоб его били об стол и чтоб оно умирало от потери крови. Сегодняшнии технологии вполне позволяют взять генетический код животного один раз и в дальнейшем использовать его на компьтере для проведения опытов без реального вмешательства животных.
Хорошо что человек бросил, я бы убил за такое
Изменено Kyle Katarn (2007-05-27 16:36:23)
I always tell the truth. Even when i lie.
Не в сети
Это ужасно..вспомнил свою белую мышку ,которая умерла 2 года назад:(( так обидно:(
Не в сети
А я вот только что купал свою морскую свинку. Не могу даже представить, что таких как она били головой об стол, разбивали черепа... Убил бы за такое не думая!
I always tell the truth. Even when i lie.
Не в сети
Я тоже не могу представить,как такого зверька можно убить...
Вообще , если лекрства для людей , то надо и испытывать их на людях,а не на нивчем неповиннх животных.
Не в сети
Или на насекомых к примеру=)
I always tell the truth. Even when i lie.
Не в сети
Не,рациональнее всего на преступниках. Или на политиках.
Не в сети
А вот это уже интереснее. Раз не хотят вводить смертную казнь (что есть правильно) пусть на убийцах ставят опыты.
I always tell the truth. Even when i lie.
Не в сети
Не понял, зачем было это делать изначально, если человек так волновался, когда убивал животных. Хуже всего, что целей поступков я не увидел. И причины, по которой человек перестал это делать, не увидел. Не бывает так, что убивал - и перестал просто так. Не сильно раскаявшись и осознав, не прочувствовал я в посте раскаянья. Сам рассказ про то больше, что он убивал этих животных, и лишь один абзац в конце - что пересталю
Органы некоторых животных реагируют на некоторые болезни, а соответственно, лекарства похоже, но не так же, как человеческие. Зачем тогда были бы нужны дальнейшие опробиварония на человеке? Иногда бывает, что на животном все работает, а на человеке - никак. Стоит ли тогда проводить опыты на животных?
Разве что действительно эксперементировать над маньяками-убийцами, приговоренными к смерти. Но это не оценит мировое сообщество...
Не в сети
Страницы 1