форум hippy.ru

свобода состоит из самоограничений

Вы не вошли.

#1 2007-10-15 12:39:16

Любава
админ
Откуда Берген
Зарегистрирован: 2006-05-17
Сообщений: 6,029
Сайт

история книгосожжения

ВЕЧНЫЙ ОГОНЬ
   
   
   

70 лет назад по всей Германии жгли книги.

12 ТЕЗИСОВ РЕВОЛЮЦИОННОГО СТУДЕНЧЕСТВА

В феврале 1933 года в недрах министерства пропаганды Германии был разработан проект похода «против негерманского духа». Его возглавил новоиспеченный министр, филолог-германист доктор Геббельс. Роль основной движущей силы кампании отводилась студенчеству, среди которого распространялся документ «12 тезисов против негерманского духа», призывавший юношество повышать бдительность в университете и дома. Вот один из главных его пунктов: «Еврей может думать только по-еврейски. Если он пишет по-немецки, он лжет. Но и немец, который пишет по-немецки, а думает не по-немецки, попросту бездумен и не знает своей задачи». В этом тезисе дан пример мышления, известного нам по формуле «кто не с нами, тот против нас». Если немец не мыслит как национал-социалист, значит, он не немец. А вот еще один образчик нацинал-социалистической глупости: «Мы требуем от цензуры: еврейские произведения выходят только на еврейском языке. Если они выходят на немецком языке, то их надо рассматривать как переводы» (представляете, Генрих Гейне: перевод с еврейского на немецкий!).

Члены гитлерюгенда и Национал-социалистического студенческого союза потребовали от студентов произвести чистку своих библиотек. Кроме того, студенты должны были навести порядок в библиотеках своих знакомых. Так одним государственным жестом было уничтожено право на частную жизнь.

Далее должна была последовать чистка публичных библиотек. Кульминационным пунктом кампании должно было стать публичное предание огню «вредных» книг. Революционный задор и радикализм, конфликт поколений и амбициозность молодых ученых — все было умело использовано для привлечения молодежи на сторону национал-социалистов. Немецкие студенты начала 30-х совершили самую головокружительную университетскую карьеру за всю историю Германии.

ЗАПРЕЩЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА

Первоначальные списки обреченной к остракизму литературы содержали более 1000 произведений почти 250 писателей (за годы нацистской диктатуры список вырос до 5,5 тыс. книг). В результате огромной работы целой армии библиотекарей и национал-социалистически настроенных интеллектуалов Анри Барбюс, Арнольд и Cтефан Цвейги, Клаус Манн, Ярослав Гашек, Бертольт Брехт, Лион Фейхтвангер, Артур Шницлер были запрещены полностью, а, скажем, из Джека Лондона, Эптона Синклера, Генриха Манна, Альфреда Деблина осталось избранное. Немецкие писатели еврейского происхождения попали в список, как говорится, автоматически, «по нездоровью». Среди многих оказался евреем великий немецкий писатель Генрих Гейне. Зигмунд Фрейд дополнительно получил клеймо развратителя. У Эйнштейна и скорость света какая-то сугубо еврейская величина, иронизировал сатирик, впрочем, тоже угодивший в список.

Странен репрессивный список русских писателей: Бердяев соседствует в нем с Бухариным, Крупская — с Маяковским, здесь Радек и Зощенко, Лев Толстой и Александра Колонтай, Федор Гладков и Илья Эренбург, Михаил Кузмин (за гомосексуальность?) и Василий Розанов (его не спас и антисемитизм). Из наследия Ленина фашистские идеологи пощадили только «Детскую болезнь» левизны в коммунизме»! В этом списке явная осведомленность сочетается с абсолютным произволом.

ПРАЗДНИК КОСТРА

Цензура существовала всегда, но в 1933 году в Германии она приняла откровенно инквизиционную форму. На 10 мая 1933 года был объявлен «Праздник костра», строившийся по типу средневековых аутодафе, с их торжественностью и религиозной значительностью. Берлинский костер на площади между оперным театром, главным зданием университета и его юридическим факультетом стал смысловым центром происходящего. Здесь министр пропаганды Геббельс бодро произносил зажигательные речи: «Дух германского народа выразит себя с новой силой. Эти костры не только освещают конец старой эпохи, они также озаряют и новую эпоху».

Акция была тщательно подготовлена и проходила по всей Германии по единому сценарию. Присутствие ректоров и преподавателей было обязательно. Среди студентов уже ходили листовки: «Сначала писатели — потом преподаватели». Для придания действу обрядовости и динамики были рекомендованы девять речевок. Студенты-активисты выкрикивали их, бросая книги в костер.
«Против классовой борьбы и материализма! За народность и идеалистическое мировоззрение. Писания Маркса и Каутского — в огонь!»

«Долой декадентство и моральное разложение! Упорядоченному государству — порядочную семью! Я предаю огню сочинения Генриха Манна, Эрнста Глэзера и Эриха Кестнера».

«Нет растлевающей душу половой распущенности! Да здравствует благородство человеческой души! Я предаю огню сочинения Зигмунда Фрейда».

«Нет писакам, предающим героев мировой войны. Да здравствует воспитание молодежи в духе подлинного историзма! Сочинения Эриха Мария Ремарка — в огонь!»

Вообще жгли не все, что запрещали. Хотя были и подвижники: в Берлине почему-то сожгли книгу воспоминаний Леонида Пастернака о Льве Толстом.

Немецкий писатель Оскар Мария Граф, не увидев своей фамилии в списке сжигаемых авторов, ужаснулся и написал открытое письмо властям: «Я всю жизнь стремился писать правду!» Бертольт Брехт воплотил его письмо в гротескном стихотворении: «Я приказываю вам: сожгите меня!»

Эрих Кестнер, замечательный немецкий сатирик, кабаретист, писатель, известный каждому немецкому ребенку как автор «Эмиля» (кстати, только эта серия его книг не предавалась огню), единственный решился прийти на площадь и присутствовать при сожжении своих книг. «Я стоял возле университета, — вспоминает Кестнер, — зажатый со всех сторон студентами, одетыми в форму штурмовых отрядов, смотрел, как огонь лижет обложки наших книг, и слушал сальные тирады этого мелкотравчатого лжеца. Похоронный ветер дул над городом».

В некоторых землях, скажем в Баден-Вюртемберге, книги не жгли, не жгли их и в Лейпциге. Это свидетельствует о том, что никакого прямого приказа не было, и при всей своей торжественности и помпезности сожжение книг не было акцией, официально санкционированной государством. Ей придавалась видимость инициативы патриотического студенчества, которое Геббельс назвал в своей берлинской речи «авангардом революционного немецкого духа». В событиях 10 мая 1933 года было еще много стихии. Теперь молодежь оставалось только организовать. С этой задачей нацистский режим справится очень скоро.

ИЗГНАНИЕ СОВЕСТИ

В мае 1933 года немецкая литература пережила шок, не сравнимый по силе даже с тем, что выпал на долю русской литературе, которая после революции 1917 года раскололась надвое. Трудно оценить, какая из этих половин была важнее. Немецкая литература после «культпохода» и книжных костров в самой Германии была практически задавлена. В эмиграцию уехали практически все видные писатели — вся семья Манн, Ремарк, Фейхтвангер, Стефан Георге, Бертольт Брехт. Некоторые из тех, кто остались, были убиты, а многие просто почти перестали писать. Из больших писателей лишь Эрнст Юнгер и Готфрид Бенн были настроены лояльно по отношению к режиму. Судьба немецких эмигрантов сложилась драматично, порой трагично. Курт Тухольский, Карл Ейнштейн, Вальтер Беньямин, Стефан Цвейг покончили жизнь самоубийством.

А в Германии в сентябре 1933 создается Имперская палата по культуре. Ее литературное отделение контролирует работу издательств, магазинов и типографий. С 1935 года все, кто занимается литературным трудом, обязаны зарегистрироваться в палате, не зарегистрированный не имеет права публиковаться. Так ко второй половине тридцатых в фашистской Германии складывается система полного идеологического контроля.

ПАМЯТНИК О БУДУЩЕМ

Первая годовщина сожжения книг в Германии была отмечена в США: 10 мая 1934 года более чем на 300 библиотеках были приспущены флаги. Германия официально вспомнила об этом позорном дне в своей истории лишь 50 лет спустя! В нынешнем году эту дату поминали повсеместно, а президент Германии Йоханнес Рау выступил с речью о печальной актуальности давних событий: после 11 сентября началось тотальное наступление на свободу печати, оправдываемое борьбой с терроризмом.

Сейчас на той самой площади, Бебельплатц, где когда-то жгли книги, находится один из самых поразительных памятников Германии. Его автор — израильский архитектор и скульптор Миха Ульман, родители которого покинули Германию в 1933 году. Какое-то магическое свечение из-под мостовой притягивает прохожих: в центре площади под толстым квадратом стекла находится белая комната с пустыми книжными полками. На них могли бы разместиться 20 тысяч книг, столько, сколько было сожжено 70 лет назад на этом месте. Пустое пространство под землей физически передает идею потери. Если стать на стекло, то чувствуешь, что почва буквально уходит из-под ног. В этом стекле отражаются и прохожие, и опера, и юридический факультет, и самый старый католический собор Берлина. В этом идея памятника: в него включены текущее время, меняющееся пространство — и человек, неизменно оказывающийся в центре.

Рядом со стеклянной плитой — маленькая пояснительная табличка: «На этой площади 10 мая 1933 года нацистские студенты жгли книги». И цитата из Генриха Гейне, одного из запрещенных нацистами поэтов: «Это было лишь только началом: там, где жгут книги, будут жечь и людей». Эта цитата из трагедии «Альмансор», где по сюжету сжигают Коран. Что видим мы сегодня сквозь магический кристалл на Бебельплатц — пустые полки Национальной библиотеки в Багдаде?
http://cn.com.ua/N263/culture/parallels/parallels.html

Не в сети

#2 2007-10-15 12:40:21

Любава
админ
Откуда Берген
Зарегистрирован: 2006-05-17
Сообщений: 6,029
Сайт

Re: история книгосожжения

Для сожженных книг создают библиотеку

12.05.2006

Первая книга уже издана, за ней должны последовать еще 315 передает «Немецкая волна».

Идея создания «Библиотеки сожженных книг» принадлежит Центру европейско-еврейских исследований имени Моисея Мендельсона в Потсдаме. Эту библиотеку инициаторы проекта намерены составить из 316 книг, довоенные издания которых оказались в числе тех многих тысяч, что были сожжены нацистами на аутодафе 10 мая 1933 года, передает Полит.ру.

«Там, где жгут книги, жгут в итоге и людей», — отметил задолго до того, как его книги были сожжены нацистами, немецкий писатель Генрих Гейне. Его пророчество подтвердилось. Большинство авторов того времени, чьи книги были публично сожжены, подвергались преследованиям, были вынуждены спасаться в эмиграции, некоторые были уничтожены физически. Философ и публицист Теодор Лессинг был застрелен в эмиграции вскоре после того, как в Германии сгорели на площадях его книги. Пацифист и лауреат Нобелевской премии мира, публицист Карл фон Осецкий был замучен в концентрационном лагере.

Нацисты жгли книги Зигмунда Фрейда, Генриха Гейне, Бертольта Брехта, Курта Тухолского, Томаса Манна, Стефана Цвейга и Анны Зегерс. Не более трети всех запрещенных авторов были евреями, но лишь в каждом десятом случае это было поводом для уничтожения книги. Около 20 процентов авторов были иностранцами, произведения которых в немецком переводе пользовались большой популярностью в Германии: Джек Лондон, например, или Эрнест Хемингуэй, поясняет Юлиус Шепс.

Студенты в нацистской униформе жгли книги, за их спинами стояли профессора немецких университетов. Эту главу немецкой истории исследователи намерены также изучить в рамках проекта. «Библиотеку сожженных книг» должны получить как можно больше школ в Германии. Стоимость одной серии из 316 томов не должна превышать — благодаря спонсорской поддержке — 980 евро. Общие расходы на проект оцениваются почти в пять миллионов евро. Спонсорских денег у проекта пока нет, поэтому пресс-конференцию 10 мая, на которой должна была состояться презентация проекта, пришлось отменить. Тем не менее, директор Центра им. Моисея Мендельсона уверен, что источники финансирования будут найдены.

Первый том серии Центр выпустил за свой счет. Это подборка сочинений Хуго Пройса, юриста, еврея, автора проекта Веймарской конституции 1919 года. В преамбуле описываются смысл и цели конституции: «Немецкий народ, единый в своих корнях, вдохновленный стремлением обновить империю в условиях мира и свободы, укрепить мир внутри страны и за ее пределами и содействовать общественному прогрессу, принимает эту конституцию».

Постоянный адрес этой статьи: http://bayki.com/info/25948

Не в сети

#3 2007-10-15 12:43:40

Любава
админ
Откуда Берген
Зарегистрирован: 2006-05-17
Сообщений: 6,029
Сайт

Re: история книгосожжения

День книги проходит в Германии ежегодно, 10 мая. Дата эта выбрана совсем не случайно - она напоминает миллионам людей во всем мире об истинном лице фашизма. Именно 10 мая 1933 года, в Берлине и некоторых других немецких городах, произошла варварская акция сожжения национал-социалистами книг, неугодных гитлеровскому режиму.
   
   
сожжение книг

Акция эта планировалась в недрах министерства пропаганды Германии еще в феврале 1933 года. Авторство её приписывают филологу-германисту, доктору Геббельсу, незадолго до этого назначенному министром названного выше ведомства.
Публичное сжигание книг было направлено, во-первых, на запугивание "среднего человека", привыкшего относиться с уважением к печатному слову, во-вторых, на привлечение молодежи на сторону национал-социалистов. Она давала возможность почувствовать молодёжи радикализм новой власти, а так же то, что новая власть возлагает на неё большие надежды. Именно студентам предписывалась основная роль в предстоящей инквизиции книг.
Уже в марте среди них начал распространяться документ, названный как "12 тезисов против негерманского духа":
    "Еврей может думать только по-еврейски. Если он пишет по-немецки, он лжет. Но и немец, который пишет по-немецки, а думает не по-немецки, кроме того, бездумен, и не знает своей задачи". "Мы хотим обращаться с евреем как с чужим, а нашу народность брать всерьез. Поэтому мы требуем от цензуры: еврейские произведения выходят только на еврейском языке. Если они выходят на немецком языке, то их надо рассматривать как переводы. Строжайше запретить употреблять готический шрифт. Готический шрифт только для немцев. Ненемецкий дух должен быть искоренен из немецкой книжной торговли". "Мы требуем от немецкой молодёжи держать в чистоте немецкий язык". "Мы требуем от немецких студентов проявить волю и способность для преодоления еврейского интеллектуализма и связанных с ним либеральных проявлений, ведущих к упадку немецкой культурной жизни". "Мы требуем отбора студентов и профессоров по надежности их мышления в немецком духе". "Мы требуем, чтобы немецкая высшая школа стала оплотом немецкой народности и полем битвы за немецкий дух".    
Это лишь небольшая часть названного документа. А заканчивался он призывом:
    "Каждый студент проведет чистку своей библиотеки, в которую по недомыслию попали эти ненемецкие книги; каждый студент будет наводить порядок в библиотеках своих знакомых; молодёжь займется чисткой публичных библиотек, которые не должны служить сборищами неизвестно каких книг. 10 мая 1933 года будут преданы огню нездоровые книги. Широкое уведомление о местах сборов будет произведено перед их началом".    
Этот призыв был не только смертным приговором свободе слова, этим государственным жестом было уничтожено право на частную жизнь.
За оставшиеся до мая два месяца "черный список" "нездоровых книг" был составлен. Он включал в себя произведения 149 писателей, содержащие "чуждые немцам идеи".
Кульминация акции состоялась 10 мая, в Берлине, на площади Бебельплац1 между оперным театром, главным зданием университета и его юридическим факультетом. Дирижировал происходящим сам Геббельс. Голос его, казалось, разносился не только по всей площади, но и по всей Германии, порабощая города и земли её:
Йозев Пауль Геббельс    
    "Дух германского народа выразит себя с новой силой. Эти костры не только освещают конец старой эпохи, они также озаряют и новую эпоху".    
Публичные акции сожжения книг проходили во многих, в основном университетских, городах страны: Бонне, Франкфурте-на-Майне, Мюнхене. Все они были четко спланированы и проходили по одному и тому же сценарию. Выкрикивая в динамики заранее продуманные девять речевок, студенты-активисты бросали книги в костер:
   

- Против классовой борьбы и материализма, за народную общность и идеализм в жизни! Во имя всего этого я предаю пламени писания Маркса и Каутского!

- Против декаденса и морального разложения! За то, чтобы было хорошее поведение и воспитание в семье и государстве, я предаю пламени писания Генриха Мана, Эрнеста Глезера и Эриха Кестнера.

- Против подлости мышления и политического предательства, за беспредельную преданность народу и государству! Во имя всего этого я предаю пламени сочинения Фридриха Фостера.

- Против разлагающего душу преувеличения значимости секса, за аристократизм человеческой души. Во имя всего этого я предаю пламени писания Зигмунда Фрейда.

- Против искажения нашей истории и умаления наших великих деятелей, за почитание нашего прошлого. Во имя всего этого я предаю огню сочинения Эмиля Людвига и Вернера Хагемана.
   
    Зигмунд Фрейд
Сожжение книг    
   

- Против демократически-еврейской антинародности, за национальное сознание! Во имя всего этого я предаю огню писания Теодора Вольфа и Георга Бернгарда.

- Против литературного предательства солдат первой мировой войны, за воспитание народа в духе истины. Во имя всего я предаю огню сочинения Эриха Марии Ремарка.

- Против чванливого обезображивания немецкого языка, за заботу о ценнейшем достоянии нашего народа. Во имя всего этого я предаю огню писания Альфреда Керра.

- Против наглости и самоуверенности, за уважительность и почтительность к немецкому народному духу. Пусть пламя поглотит писания Тухольского и Осецкого.
   
На "празднике костра" обязаны были присутствовать преподаватели и ректора университета. "Сначала писатели - потом преподаватели" - шептались студенты.
Из тех писателей, чьи книги жгли в тот день, на площади присутствовал лишь один - немецкий сатирик Эрик Кестнер. Он вспоминает происходившее так:
    "Я стоял возле университета, зажатый со всех сторон студентами, одетыми в форму штурмовых отрядов, смотрел, как огонь лижет обложки наших книг, и слушал сальные тирады этого мелкотравчатого лжеца. Похоронный ветер дул над городом".    
    Эрик Кестнер
А Оскар Мария Граф - известный немецкий писатель - не нашел своей фамилии в списке сжигаемых книг. Однако это вовсе не обрадовало его. "Я всю жизнь стремился писать правду!" - обратился он к властям. "Почему же вы не жжете и мои книги? Неужели я плохо писал?"
Под впечатлением от этого поступка Оскара Марии Графа, Бертольд Брехт, чьи произведения "погибли" в костре, написал стихотворение "Сожжение книг":
Бертольд Брехт    
    После приказа властей о публичном сожжении
Книг вредного содержания,
Когда повсеместно понукали волов, тащивших
Телеги с книгами на костер,
Один гонимый автор, один из самых лучших,
Штудируя список сожженых, внезапно
Ужаснулся, обнаружив, что его книги
Забыты. Он поспешил к письменному столу,
Окрыленный гневом, и написал письмо власть имущим.
"Сожгите меня! - писало его крылатое перо.-
Сожгите меня!
Не пропускайте меня! Не делайте этого! Разве я
Не писал в своих книгах только правду? А вы
Обращаетесь со мной как с лжецом.
Я приказываю вам:
"Сожгите меня!"2    
20 тысяч книг было предано огню только в Берлине. В основном, книги еврейских авторов, а также сочинения марксистского и пацифистского характера. Труды Альберта Эйнштейна, Карла Маркса, сочинения Томаса и Генриха Маннов, Стефана Цвейга, Эриха Кестнера, Зигмунда Фрейда и других.
Акция Геббельса принесла ожидаемый эффект. Революционный задор и радикализм, конфликт поколений и амбициозность молодых ученых - все было умело использовано для привлечения молодежи на сторону национал-социалистов. Немецкие студенты начала 30-х совершили самую головокружительную университетскую карьеру за всю историю Германии. Теперь молодежь оставалось только организовать. С этой задачей нацистский режим справился очень скоро.
"Это было лишь только началом: там, где жгут книги, будут жечь и людей", пишет в своей трагедии "Альмансор" запрещенный нацистами поэт Генрих Гейне. "Праздник костра" послужил отправной точкой введения тотальной цензуры. В Германии в сентябре 1933 создается Имперская палата по культуре. Ее литературное отделение контролирует работу издательств, магазинов и типографий. Объявляется запрет на публикацию произведений всех, не зарегистрированных в данной палате. Так ко второй половине тридцатых в фашистской Германии складывается система полного идеологического контроля.
    Генрих Гейне
За годы нацистской диктатуры список запрещенных книг вырастает до 5,5 тыс. произведений. Некоторых авторов запрещают полностью, других частично. Под пресс государственной пропаганды попадают и писатели, и поэты, и ученые. "У Эйнштейна и скорость света какая-то сугубо еврейская величина" - писал немецкий сатирик после запрета книг Альберта Эйнштейна. Сатирик, кстати, тоже запрещенный.
Немецкая литература оказывается задавленной. В эмиграцию уезжают почти все видные писатели - семья Манн (Томас и Генрих), Ремарк, Фейхтвангер, Стефан Георге, Бертольт Брехт. Те же, кто остается, либо перестают писать, либо становятся жертвами неизвестных убийц. Из знаменитых писателей лишь Эрнст Юнгер и Готфрид Бенн остаются лояльно настроенными по отношению к режиму. Судьба немецких эмигрантов складывается драматично, порой трагично. Курт Тухольский, Карл Ейнштейн, Вальтер Беньямин, Стефан Цвейг добровольно покидают жизнь, совершив суицид.
Сейчас события 30-х годов в Германии представляются нам ужасными и невероятными. И все же никогда не следует забывать о них, чтобы не допустить повторения "костра" в будущем. Для этого на современной площади Бебельплатц, где когда-то жгли книги, находится один из самых поразительных памятников Германии - "Versunkene Bibliothek" ("Утонувшая библиотека"). Автор его - израильский архитектор Миха Ульман (Micha Ullmann), родители которого покинули Германию в 1933 году. В центре площади, под толстым квадратом стекла, находится белая комната с пустыми книжными полками. Магическое свечение, распространяющееся из-под стекла, притягивает прохожих. Пустое пространство под землей передает идею потери. А рядом со стеклянной плитой - маленькая пояснительная табличка: "На этой площади 10 мая 1933 года нацистские студенты жгли книги".
    Мемориал на Бебельплатц, Берлин

1 Современное название

2 В переводе Б. Слуцкого

http://drb.h1.ru/fer_book.php

Не в сети

Подвал раздела

Работает на FluxBB (перевод Laravel.ru)